Коли народився Станіслав, батьки Інги навіть не захотіли бачити онука ... Лише брат Борис потай від рідних відвідував родину! Йшли роки – і от одного разу сталось просто небачене ...
Когда износились старые запасы, Инге пришлось забыть про изысканную удобную обувь, которую «доставали» ее родители-чиновники, а также модные платья, пальтишки ... А как родился Станислав, родители Инги даже не захотели видеть внука. Только Борис, брат, втайне от родных посещал ее семью, приносил подарки, играл с маленьким племянником.
Инга редко надевала эти туфли. Берегла их. Это была дорогая импортная вещь из ее прошлой жизни. Станислав вспоминает: мама всегда смотрела на туфли с грустью. Бывало, наденет и на цыпочках, чтобы стуком каблуков не потревожить соседей с нижнего этажа, ходила по квартире. Мамины движения были грациозные и изысканные.
Инга хорошо танцевала. Она никогда не дефилировала по квартире в этих туфлях при папе. Не хотела, чтобы он чувствовал себя неловко, потому что не может купить ей красивых вещей. Сын понял это позже ...
Сын Станислав любил рисовать. И в школе, и в институте был одним из лучших.
- Возможно, наш сын станет известным художником, - мечтательно говорила Инга.
- Так и будет, - отвечал Петр.
Он не только на словах - даже в мыслях не возражал жене. Потому что любил. Поэтому, не проходило чувство вины ...
Матвей, лучший друг Станислава, был сторонником соцреализма. «Симфония» труб, «счастливые» колхозницы, передовики производства ... Станислава это не интересовало. Он творил на мольберте красоту - изящные женские образы. Похожие на маму. И обувь ... На его картинах непременно было изысканное женская обувь. И много дождя ...
- Друг, твои картины не попадут ни на одну выставку. Попробуй создавать что-то человеческое, - советовал Станиславу Матвей.
- Иначе не умею.
- Мне бы твой талант ... И знаешь, твои картины ... они чужды нашему обществу. Это там, на Западе, женщины позволяют себе все эти штучки ... А у нас все скромно. Как и должно быть.
- Откуда ты знаешь, как должно быть? И все в этом мире меняется. Может, и наших женщин и девушек когда-то будут показывать в кино не с разводными ключами, за станками на заводах, а ...
- Ну-у-у, ты уже загнул. Считай, я ничего не слышал ...
Лиля познакомилась со Станиславом на молодежной вечеринке. Пришла туда с другим парнем, а домой проводил Станислав. Она не была художницей. Это ее уже бывший парень «немного что-то рисовал». Так он любил говорить. Лиля же только начала работать в библиотеке.
По дороге домой Лилю со Станиславом догнал дождь. Теплый летний дождь.
- Ты когда-нибудь танцевала танго под дождем? - спросил парень.
- Нет. И я не умею танцевать танго, - ответила смущенно.
- Так, попробуй!
Он двигался легко, красиво. А у нее получалось неуклюже. Они смеялись. Дождь топтался вокруг них. Вероятно, также не умел танцевать танго ...
Станислав очаровал Лилю своими картинами. Нездешние на них женщины. С другого мира ... Вот эта босиком, на цыпочках, танцует под дождем. В длинном платье цвета спелого солнца. В руках - изысканные туфельки. Таких Лиля никогда не видела в их универмаге. А эта - как-будто хочет остановить ветер или догнать его. Одинокий силуэт этой женщины терялся в вечерней мгле среди седых домов старого города.
- Какая красота, - сказала девушка. - Наверное, у тебя много поклонниц, то есть ценителей.
- Эти картины мало кто видит.
- Почему?
- Я пишу не то, что надо ...
Их молодежной тусовкой заинтересовались люди с серьезной инстанции. Потому что свободомыслие себе позволяют. Видимо, кто-то «настучал». Поинтересовались и работами Станислава. Суровый дядя тяжелым взглядом рассматривал на картинах изящные женские фигуры в легких одеждах.
- И где вы такие беретесь? - пробормотал.
Парень не понял: это касалось женщин на картинах или художников.
Станислава матери не стало через несколько месяцев после того, как заболела. Казалось, без нее дом перестала дышать. Как-то наткнулся на мамины любимые туфли.
- Как хорошо она в них ходила, - сказал Петр, увидев в руках сына обувку Инги.
- Но она ...
- Не хотела, чтобы я видел. Это была ее тайна. И радость. Ее родители нашей любви не восприняли и не простили. И ей это всегда больно. Мне тоже…
Станислав с отцом тогда проговорили почти до утра. Петр много рассказал сыну ...
Лиля стала избегать Станислава. Он встречался с ней, спрашивал, что произошло. Она пыталась как можно быстрее уйти. Они долго встречались, а он так и не предложил ей замужество. Даже не намекнул. Обиделась, наверное ...
Почти сразу, как распалась страна недоразвитого социализма, дядя Борис выехал с семьей за границу. А потом позвал к себе племянника.
- Станислав, ты талантливый, но дома тебе ничего не светит. И не знаю, засветит ли. А здесь, если захочешь, пробьешься. Инга, мать твоя, меня поддержала бы.
Уже собраны вещи. На днях отправляется в незнакомый мир. Но перед тем должен был увидеть Лилю. Он до сих пор ее любил.
- Я встречаюсь с другим парнем, - сказала девушка. - С Матвеем.
- С моим другом? А он не признался. Но почему?
- Станислав, не спрашивай ничего.
Он пришел в библиотеку перед самым отъездом. Передал Лиле свою картину и короткое письмо. Написал, что уезжает навсегда. А картина была та, на которой женщина в длинном платье цвета спелого солнца босиком танцует под дождем. Только теперь девушке показалось, что вместо дождевых капель у незнакомки на лице слезы ...
Лиля вышла замуж за Матвея. И счастливой не стала. Бесталанный художник подрабатывал то тут, то там. Единственные «поклонники» его «таланта» - товарищи по бутылке и игре в домино во дворе их дома. В конце концов Лиле все это надоело, и она выставила Матвея из дома и из своей жизни. На прощание тот бросил:
- Я обманул, что у тебя будут проблемы, если бы и дальше встречалась со Станиславом. Система менялась, разваливалась. Просто ты ничего не поняла. Из страха ...
- Может, ты еще и доносил? ...
Матвей хлопнул дверью. В ее душе была выжженная пустыня. Открыла окно. Собирался дождь ...
«А помнишь этот дождь? Этот дождь в шляпе из клена. Тот дождь, который танго с нами танцевал ... »- прошептала сквозь слезы слова из какого-то стихотворения. Достала из тайника картину, когда-то подаренную Станиславом. Матвей терпеть ее не мог. Поэтому и спрятала.
- Прости меня, Станислав. Надеюсь, ты счастлив ...
О том, что в городе будут выставлять работы зарубежных художников, прочитала в местной газете. Щедрый местный меценат организует выставку, потому что идет в политику. Хочет людям понравиться. А вот и знакомая фамилия. Станислав? Интересно, приедет сам или только привезут его работы?
Лиля решила пойти на открытие экспозиции. Шла через парк. Корила себя, что надела туфли на высоких каблуках. Еще дождь начал накрапывать. А если ... Разулась. В одной руке держала сумочку, в другой - туфли. Как же давно никто не приглашал ее на танец.
В выставочный зал зашла уже вымокшей от дождя. Стала у двери. Меценат представлял художников. Некоторые не приехали. А Станислав был здесь. Изменился. Возмужал. Поседел ... Как долго они не виделись ...
Поблагодарил за приглашение. Сказал, что приятно вернуться в родной город: давно здесь не был. О своем творчестве рассказал коротко.
Посреди зала художники вместе с меценатом давали интервью журналистам.
Лиля краем уха услышала обрывок ответа Станислава:
- У меня есть заготовка картины. Начал писать ее давно. Это воспоминание ... оно особенное для меня. Как и та девушка, образ которой остановился на полпути к мольберту. Вечер ... Танго под дождем ... Она была в цветастом ситцевом платье. А вот ее туфель вспомнить не могу. А это важно ...
- Я была в белых босоножках, - прошептала про себя ...